Обзор дисциплинарной практики Адвокатской палаты Свердловской области за 2019 год

24.04.2021 164

Обзор дисциплинарной практики Адвокатской палаты Свердловской области за 2019 год

Обзор подготовлен секретарем квалификационной комиссии В.В. Лазаревым.

Публикуя настоящий обзор, полагаю необходимым дать читателям некоторые пояснения. Безусловно, многие из адвокатов, читающих Бюллетени адвокатской палаты Свердловской области, обратили внимание, что в последние годы обзоры дисциплинарной практики в данных сборниках не публиковались. Это было связано с тем, что объём печатного издания является ограниченным, а необходимость публикации в Бюллетенях актуальной информации, различных проектов ФПА и полемических статей не позволяли публиковать обзоры.

Однако на XX конференции адвокатов АПСО в 2020г. было принято решение отказаться от печатной формы Бюллетеня и перейти к электронной версии. В связи с данным обстоятельством появилась возможность публикации данного обзора.

Кроме того, на интернет-сайте палаты будет создана рубрика – Архив дисциплинарной практики, где будут размещены обзоры за период с 2008г – 2019г.

Поскольку адвокат, несогласный с решением Совета палаты о применении к нему мер дисциплинарной ответственности, имеет право судебного обжалования, в обзорах приведены заключения комиссии по которым решения Совета АПСО не обжаловались, либо прошедшие судебную проверку и оставленные в силе. В силу данных обстоятельств обзоры за 2020г. и последующие годы будут опубликованы позднее.

Автор обзора также напоминает, что законодательство об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекс профессиональной этики адвоката, решения органов адвокатского самоуправления претерпевают различные изменения, что читателям необходимо учитывать, знакомясь как с данным обзором, так и иными.

Часть I

Невыполнение требований «Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве» (принятым VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г.), игнорирование правил оказания юридической помощи по назначению, действия вопреки законным интересам подзащитной влекут дисциплинарную ответственность адвоката.

В распоряжении президента АПСО ситуация изложена следующим образом.

Адвокат С. участвовал в качестве защитника по назначению Д. (предварительное следствие вел … отдел СУ СК РФ по Свердловской области).

В жалобе доверителя Д. содержатся такие утверждения:

«21.04.2018 в 01.20 я была задержана следователем СО по г… СУ СК РФ по СО М. по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ с задержанием я была не согласна. Фактически меня задержали оперативные работники около 16 часов 20.04.2018г и в течение нескольких часов на меня оказывали психическое давление и угрожали физическим насилием, заставляя признаться в совершении убийства Я. В состоянии сильной усталости, испытывая чувство голода, а также поскольку было ночное время и я сильно хотела спать, желая, чтобы эти мучения закончились, опасаясь за свою жизнь и здоровье, а также поверив, что меня отпустят домой я согласилась дать признательные показания.

Затем я в усталом и измученном состоянии была допрошена в присутствии защитника С. приглашенного следователем, сначала в качестве подозреваемой с 02.10час до 02.40 час, а затем мне было предъявлено обвинение в 04.10 час., и я была допрошена в качестве обвиняемой с 04.15 час. до 04.30.час. При этом перед проведением допроса я никакой реальной юридической помощи от присутствующего защитника не получила, адвокат С. не выяснил у меня в каком я была состоянии, оказывалось ли на меня давление со стороны сотрудников полиции до начала допроса, не вынужденно ли я даю показания, во время моего допроса он сидел и читал газету. Я спрашивала адвоката, почему меня допрашивают ночью, на что он мне также ничего не ответил. Адвокат С. также не выяснил у следователя, в чем необходимость моего допроса в ночное время…

…17.07.2018 при первоначальном ознакомлении с материалами уголовного дела, а также 26.07.2018 при повторном ознакомлении с данными материалами в связи с возвращением дела на дополнительное расследование выяснилось, что в материалах отсутствует какое-либо мотивированное решение следователя о необходимости проведения со мной следственных действий в ночное время.

Полагаю, что адвокат С. должен был выяснить, имеется ли постановление о проведении неотложных следственных действий в ночное время…

14.05.2018г. моей мамой Р. было заключено соглашение на мою защиту с адвокатом С.Л.Н. 15.05.2018г. данный адвокат посетила меня в СИЗО №6 и под её диктовку было подготовлено ходатайство на имя следователя Н. о допуске защитника по соглашению С. и отказе от услуг защитников по назначению. 17.05.2018 я была этапирована в ИВС г…. на основании постановления …. районного суда СО для участия в судебном заседании по гражданскому делу о лишении родительских прав. Поскольку Следственным комитетом для проведения следственных действий в этот день я не вызывалась, свое ходатайство о допуске защитника по соглашению, оформленное 15.05.2018 при посещении меня адвокатом С.Л.Н. в СИЗО-6, я с собой не взяла. После судебного заседания неожиданно для меня я была вызвана следователем Н. , в производстве которой на тот момент находилось уголовное дело , и вывезена в г…. для проведения следственных действий, как я позже узнала, для проведения проверки показаний на месте в доме потерпевшего Я. При этом присутствовал тот же адвокат С. В устном порядке я сообщила следователю и адвокату, что у меня есть защитник по соглашению, на что адвокат С. никак не отреагировал, информацию о наличии защитника по соглашению не проверил, от участия в следственных действиях с его участием не отказался…

Тем самым, воспользовавшись моей юридической неграмотностью, бездействием защитника С., приглашенного следователем, и фактических отказав мне в приглашении защитника по соглашению, следователь Н. вынудила меня принять участие в проверке показаний на месте от 17.05.2018, а адвокат С. незаконно этому содействовал».

Адвокат С. представил объяснение, в котором утверждает:

«21 апреля 2018г. в ночное время по назначению старшего следователя принимал участие в следственных действиях в отношении Д.. Допрос подозреваемой проводился в с 02 часов до 02час. 40 мин. До начала допроса я предложил ей отказаться от следственных действий, предложив дать показания в дневное время., на что Д. ответила, что уже дала объяснения, призналась в убийстве Я. и будет давать показания. После этого прошел допрос Д. в качестве подозреваемой, а затем после перерыва с 04 часов до 04 час.30 мин. прошел допрос в качестве обвиняемой, никаких возражений с её стороны не было, хотя я вновь предложил ей отказаться от дачи показаний….

«17 мая 2018г. я также по назначению участвовал в проверке показаний на месте, но следователь был другой – Н.. …Лично мне Д. ничего не говорила о том, что у неё заключено соглашение с кем-то из адвокатов. Следователь Н. мне пояснила, что ей звонила адвокат из г. Н.Тагила, но не представила ни ордера, ни соглашения.

Из разговора с Д. я понял, что она была этапирована из СИЗО № 3 г.Нижнего Тагила в ИВС г…. 14 мая 2018г., а соглашение между ее мамой и адвокатом С.Л.Н. было заключено якобы 15 мая 2018г., то есть она вероятнее всего и не знала об имеющемся соглашении. Д. вероятнее всего лукавит, так как в своей жалобе утверждает, что адвокат С. посетила ее якобы 15 мая в СИЗО г… , так как в это время она уже находилась в ИВС г…. . Жалобу Д. считаю необоснованной».

Из переписки адвоката по соглашению С.Л.Н.. видно, что она известила следователя о заключенном соглашении об оказании юридической помощи Д.

При наличии этой информации адвокат С. не мог вступать в дело в качестве защитника. Вступил в дело вопреки требованиям Положения АПСО «О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда», утвержденное решением Совета АПСО от 14 июля 2005 года. ( с изменениями от 26.02.2008г., 27.04.2010г, 24.07.2014г.). Также адвокат обязан был убедиться в наличии постановления о проведении следственных действий в ночное время. Проведение следственных действий в ночное время без установления их неотложности – нарушение прав обвиняемой.

Полагая, что в действиях адвоката С. усматриваются признаки умышленного нарушения требований подп. 1,4. п.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации п.1 ст.8, пп.1,6 ст.9; п. 6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство.

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также времени и месте и заседания квалификационной комиссии адвокат С. на заседание комиссии не явился, представив помимо вышеуказанных письменных объяснений фотокопии из материалов уголовного дела Д. .: постановления о производстве следственного действия в ночное время, протоколов задержания, допроса в качестве подозреваемой, постановления о привлечении в качестве обвиняемой, частично протокола допроса обвиняемой, протокола проверки показаний на месте, ордера адвоката С. от 21.04.2018г. на ведение по назначению уголовного дела Д.

Доверитель Д. на заседание квалификационной комиссии не явилась.

Квалификационная комиссия считает возможным рассмотреть настоящее дисциплинарное производство , поскольку в п.3. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства. В этом случае квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

Для принятия решения квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката С.

- объяснения адвоката С.Л.Н. в которых она указывает, что 14.05.2018г ей было заключено соглашение на защиту Д., о чем она 15.05.2018г. уведомила по телефону следователя Н. , а также факсом в адрес следователя были направлены копия ордера адвоката и ходатайство с просьбой о совершении всех следственных действий с Д. с её участием. Следователь во время телефонного разговора сообщила, что на этой неделе ( с 14.05.2018г. по 18.05.2018г.) следственные действия с Д. проводить не будет ввиду занятости по другим делам. Однако, когда 29.05.2018г. она по заявке этого же следователя прибыла в ИВС г. …, то выяснилось, что 17.05.2018г. без её уведомления с участием адвоката по назначению С. было проведено следственное действие – проверка показаний на месте. Она полагает, что это было сделано умышленно с целью закрепить ранее полученные доказательства в виде протоколов допросов Д. незаконно проведенных в ночное время с участием того же адвоката С.

- жалобу доверителя Д. в отношении адвоката С. в которой она утверждает, что адвокат С. зная о том, что защиту по делу осуществляет по соглашению адвокат С.Л.Н., принял участие в следственных действиях - проверке показаний на месте во время которого она оговорила себя и призналась в совершении преступления, которого не совершала. До этого участвовал в ночных допросах, где она вынужденно признала себя виновной. На её вопросы почему следственные действия проводятся в ночное время адвокат С. ничего не ответил, читал газету. Каких-либо документов о необходимости проведения допросов в ночное время в материалах дела при ознакомлении с ними и 17 и 26.07.2018г. не было.

- объяснения адвоката С. в которых он утверждает, что нарушений закона при нем допущено не было, допрос производился с согласия Д. об участии в деле адвоката по соглашению при проверки показаний на месте ему известно не было.

- фотокопии из материалов дела Д. протоколов следственных действий, проведенных с участием адвоката по назначению С.

- копию ордера адвоката С.

- копию постановления о производстве следственного действия в ночное время от 21.04.2018г. вынесенное следователем М. в котором указано: «..21.04.2018г. в 01час10 мин. Д. была задержана по подозрению в совершении убийства в соответствии со ст.91,92 УПК РФ. Основанием задержания Д. явился п.1 ч.1 ст.91 УПК РФ, а именно, когда лицо задержано непосредственно после совершения преступления. Согласно ст.164 УПК РФ проведение следственных действий недопустимо в ночное время за исключением случаев, нетерпящих отлагательств. В настоящий момент допрос Д. в качестве подозреваемой и обвиняемой не терпит отлагательств..»

- копии ордера, соглашения и ходатайства адвоката С.Л.Н. о принятии защиты Д. и уведомлении об этом следователя 15.05.2018г.

-копию справки из СИЗО №6 в которой указано, что Д. выводилась по требованию и ордеру адвоката С.Л.Н. ( ордер № от 14.05.2018г) в следственную комнату 14.05.2018г и 18.06.2018г.

- скриншот с телефона С.Л.Н. об отправке 15.05.2018г. следователю Н. сообщения с контактными данными адвоката С.Л.Н.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта нарушения адвокатом С. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и жалобе доверителя.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Согласно пп. 1 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката жалоба доверителя поступившая в адвокатскую палату является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

После возбуждения дисциплинарного производства лица, органы и организации обратившиеся с жалобой, представлением, сообщением, адвокат, в отношении которого возбуждено дисциплинарное производство, а также представители перечисленных лиц, органов и организаций являются участниками дисциплинарного производства.( п.6 ст.19 КПЭА)

Право участников дисциплинарного производства знакомиться с материалами дисциплинарного производства, участвовать в заседании комиссии лично или через представителя, давать по существу разбирательства устные и письменные объяснения и предоставлять доказательства закреплено п.5 ст.23 КПЭА.

В соответствии с п.1 ст.23 КПЭА разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется на основе принципов состязательности и равенства участников дисциплинарного производства.

Доводы автора жалобы подтверждаются объяснениями адвоката С.Л.Н.., документами, подтверждающими вступление в дело адвоката по соглашению с 14.05.2018г., копиями документов из уголовного дела.

Адвокат С. в качестве доказательств, опровергающих доводы жалобы также предоставил письменные объяснения в которых, не отрицая, что 21.04.2018г в ночное время принял участие в следственных действиях в отношении Д. представив об этом копии материалов дела, а также что 17.05.2018г. принимал участие в проверке показаний Д. на месте по назначению следователя.

При принятии решения квалификационная комиссия исходит из следующего.

Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", а в соответствии с п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката также должен… квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законом и настоящим Кодексом.

За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).

Анализируя имеющиеся доказательства квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат С. недобросовестно и неквалифицированно отнесся к выполнению обязанностей защитника.

В Российской Федерации каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу, предъявления обвинения (ст. 48 Конституции РФ).

В соответствии с ч.1 ст. 49 УПК РФ защитник - лицо, осуществляющее в установленном настоящим Кодексом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу, а ч.2 этой же статьи указано, что в качестве защитников допускаются адвокаты.

«Участвуя в судопроизводстве, а также представляя интересы доверителя в органах государственной власти и органах местного самоуправления, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, ….следить за соблюдением закона в отношении доверителя и в случае нарушений прав последнего ходатайствовать об их устранении.» данное положение содержится в ст. 12 Кодекса профессиональной этики адвоката.

В соответствии с ч.3 ст.164 УПК РФ производство следственного действия в ночное время не допускается, за исключением случаев, не терпящих отлагательства. В ночное время следственные действия могут быть произведены в тех случаях, когда промедление создаст угрозу наступления отрицательных последствий, утраты доказательств, продолжения преступных действий, укрытия преступников и т.д.

Как указано в п. 21 ст.5 УПК РФ ночное время - промежуток времени с 22 до 6 часов по местному времени.

Приступив к защите по назначению задержанной Д. адвокат С. должен был учитывать вышеуказанные положения уголовно-процессуального кодекса, поскольку официально задержание Д. и последующие следственные действия состоялись глубокой ночью. Д. в своей жалобе утверждает, что адвокат не только не опротестовал действия следователя, но и проявил полное безразличие, читая во время допросов газету. Адвокат С. утверждает, что предлагал Д. отказаться от дачи показаний, а также что о производстве следственных действий было вынесено постановление следователя. Квалификационная комиссия не может принять данную аргументацию, как оправдывающую.

Во-первых, как указывает Д. к моменту появления адвоката С. она свыше 8 часов допрашивалась оперативными работниками, была голодной и измученной, однако адвокат её состоянием даже не поинтересовался, в обстоятельства дела не вникал, наедине не беседовал, позицию защиты не обсуждал.

Во-вторых, Д. утверждает, что постановления о производстве следственного действия в ночное время ей не предъявлялось и на момент ознакомления с материалами дела не было.

В-третьих, в данном постановлении не приведено каких-либо мотивов и оснований для производства следственных действий.

В п. 19 ст. 5 УПК РФ дано понятие неотложных следственных действий – «действия, осуществляемые органом дознания после возбуждения уголовного дела, по которому производство предварительного следствия обязательно, в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования.»

Но если задержание и допрос подозреваемого еще можно отнести к категории следственного действия не терпящего отлагательства, то предъявление обвинения и допрос обвиняемого таковым не является. В уголовно-процессуальном кодексе данной стадии судопроизводства посвящена целая глава. Причем в соответствии с ч. 2. ст.172 УПК РФ «Следователь извещает обвиняемого о дне предъявления обвинения и одновременно разъясняет ему право самостоятельно пригласить защитника либо ходатайствовать об обеспечении участия защитника следователем в порядке, установленном статьей 50 настоящего Кодекса»

Вместе с тем, из имеющихся в распоряжении квалификационной комиссии документов и объяснений следует, что допрос подозреваемой Д. производился с 02 часов до 02 40 мин, а предъявление обвинения и допрос обвиняемой с 04час 10 мин. до 04час.30 мин. Квалификационная комиссия считает, что в данной ситуации налицо было нарушение норм уголовно- процессуального закона ( ст.9 и 11 УПК РФ)

Однако адвокат С. в нарушение требований ст.12 и п.1 ст.8 КПЭА на незаконные действия следователя никоим образом не реагировал.

Алгоритм действий защитника указан в документе, принятом VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г. - «Стандарт осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве». В соответствии с требованиями Стандарта адвокат должен согласовать с подзащитным позицию по делу. В этих целях адвокат обязан:

п. 4 г) Выяснить обстоятельства задержания и уточнить, проводился ли допрос в отсутствие адвоката и применялись ли незаконные методы при проведении следственных действий или оперативно-розыскных мероприятий;

п 6. В случае признания подзащитным вины защитнику следует разъяснить подзащитному правовые последствия такого признания, а также по возможности убедиться, что признание вины совершается добровольно и не является самооговором

Данный Стандарт адвокат С. проигнорировал.

Относительно участия адвоката С. в следственных действиях 17.05.2018г. когда была проведена проверка показаний Д. на месте.

Квалификационная комиссия считает, что в сложившейся ситуации адвокат С. был обязан руководствоваться прежде всего Положением АПСО «О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда», утвержденное решением Совета АПСО от 14 июля 2005 года. ( с изменениями от 26.02.2008г., 27.04.2010г, 24.07.2014г.).; в частности:

п.6 в соответствии с которым адвокат обязан при вступлении в процесс выяснить, соблюдены ли права подозреваемого, обвиняемого, в том числе и право свободно выбирать себе защитника;

п. 6.1. Положения где указано: «Защитник, направленный для участия в деле по назначению органов дознания, предварительного следствия или суда, должен отобрать у подозреваемого, обвиняемого заявление об отсутствии или наличии него соглашения на осуществление его защиты избранным им адвокатом;

п. 6.3. гласящий «В случаях согласия подозреваемого, обвиняемого на замену избранного им защитника по соглашению на защитника по назначению, такое согласие должно быть оформлено письменным заявлением подозреваемого, обвиняемого с обязательным указанием на добровольность отказа от услуг адвоката по соглашению и отказа пригласить по соглашению другого адвоката. Данное заявление должно быть приобщено к материалам уголовного дела, равно как и заявление подозреваемого, обвиняемого об отказе от защиты адвокатом по назначению».

Как установлено, такие документы не составлялись, а из жалобы доверителя следует, что адвокат вообще не разъяснял Д. её права, связанные с участием в деле защитника по соглашению.

Квалификационная комиссия критически относится к объяснениям адвоката С. утверждающего, что Д. не говорила ему о наличии адвоката по соглашению. В своих объяснениях адвокат С. указывает, что следователь рассказала ему о звонке адвоката С.Л.Н.., но он посчитал, что данный адвокат не могла встретиться с Д. в СИЗО и обвиняемая его вводит в заблуждение. Добросовестный адвокат в подобной ситуации как минимум должен был связаться с адвокатом по соглашению и уж тем более не принимать участия в производстве столь ответственного следственного действия, как проверка показаний на месте.

Данные объяснения, на взгляд комиссии, лишний раз свидетельствуют о недобросовестном и формальном выполнении адвокатом С. профессиональных обязанностей адвоката – защитника и обоснованности претензий доверителя и его адвоката.

Тем самым адвокат С. нарушил требования пп.1 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката запрещающего адвокату действовать вопреки законным интересам доверителя и п.п.6 этого же пункта той же статьи содержащий запрет адвокату навязывать свою помощь.

Действуя вразрез с требованиями Положения, адвокат С. не выполнил решение Совета АПСО.

Выполнение решений Совета Адвокатской палаты являются обязанностью адвоката, предусмотренной пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Эта же обязанность предусмотрена и п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Поскольку адвокат С. умышленно нарушил вышеуказанные требования соблюдать решения органов адвокатской палаты, норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

В соответствии с п.1 ст.18 КПЭА нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Как указано в п.2 ст.19 Кодекса профессиональной этики адвоката поступок адвоката, который порочит его честь и достоинство, умаляет авторитет адвокатуры, неисполнение или ненадлежащее исполнение адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, а также неисполнение решений органов адвокатской палаты должны стать предметом рассмотрения соответствующих квалификационной комиссии и Совета.

Квалификационная комиссия пришла к заключению о наличии в действиях адвоката С. умышленного нарушения п.п. 1,4. п.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации п.1 ст.8, пп.1,6 ст.9; ст. 12; п. 6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Совет адвокатской палаты с данным заключением полностью согласился. С учётом личных данных адвоката, признания С. на заседании Совета своей вины ему назначено дисциплинарное взыскание в виде предупреждения.

Обязанности адвоката, установленные действующим законодательством, при оказании им юридической помощи бесплатно в случаях, предусмотренных законодательством, или по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда не отличаются от обязанностей при оказании юридической помощи за гонорар.

Адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты.

Скопированные адвокатом материалы дела входят в число документов адвокатского досье и являются предметом адвокатской тайны. Согласие доверителя на прекращение действия адвокатской тайны должно быть выражено в письменной форме в присутствии адвоката в условиях, исключающих воздействие на доверителя со стороны адвоката и третьих лиц.( п.3 ст.6 КПЭА)

Дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры

В представлении Главного управления МЮ РФ по Свердловской области указано: В Главное управление Министерства Юстиции Российской Федерации по Свердловской области поступило обращение М. о неправомерных действиях адвоката В.

В ходе изучения документов установлено, что Я. заключил соглашение на защиту с адвокатом В. 22.10.2018 адвокат В. ознакомилась с материалами уголовного дела № путем фотографирования. В этот же день адвокат В. посредством электронных сообщений в сети «Whats app» отправила третьему лицу Б. фотографии материалов уголовного дела.

На основании подп.6 п.3 ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» от 31.05.2002 № 63-ФЗ (далее – Закон) адвокат вправе фиксировать (в том числе с помощью технических средств) информацию, содержащуюся в материалах дела, по которому адвокат оказывает юридическую помощь, соблюдая при этом государственную и иную охраняемую законом тайну. В соответствии с п.1 ст.8 Закона адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю. Тем самым адвокат В. в нарушение требований п.1 ст.161 УПК РФ, предусматривающего, что данные предварительного расследования не подлежат разглашению, а также ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката… распространила материалы уголовного дела № путем электронной передачи фотокопий материалов лицу, не являющемуся доверителем.

… обращении содержатся сведения об отказе 09.11.2018 адвоката В. от защиты подсудимого Я. , полученные в виде электронных сообщений. Причины своего отказа от защиты адвокат В. не сообщила. Своими действиями адвокат В. нарушила положения п.7 ст.49 УПК РФ, подп.6 п.4 ст.6 Закона, а также п.2 ст.13 КПЭА, в соответствии с которыми адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты…

Впоследствии 13.11.2018 и 21.11.2018 адвокат В. в назначенное время в судебное заседание не явилась, в связи с чем Я. ходатайствовал перед судом о назначении защитника в соответствии со ст.ст.50,51 УПК РФ.

Таким образом, адвокат В. без предварительного уведомления суда о невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время и не ходатайствуя о назначении другого времени, в назначенное время не явилась к месту проведения судебных заседаний, нарушая требования п.1 ст.14 КПЭА .

Обращение заявителя подтверждено доказательствами:- файлами «Переписки Whats app» в формате PDF

Полагая, что доводы обращения являются убедительными, и адвокат В. при осуществлении защиты Я. нарушила нормы уголовно-процессуального кодекса, а также законодательства об адвокатской деятельности начальник ГУ МЮ РФ по Свердловской области в соответствии с п.3 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката счел необходимым обратиться в адрес АПСО с представлением о возбуждении в отношении адвоката В. дисциплинарного производства.

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил дисциплинарное производство, поскольку действия адвоката нарушают требования пп.6 п.4 ст.6; п.п. 4 п.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п.2,3,5 ст.6; п.1,2 ст.8; п.2 ст.13, п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокатом В. даны письменные объяснения в которых она утверждает: «05.10.2018г. посредством социальной сети « В контакте» ко мне обратилась Б. в интересах, как впоследствии оказалось Я. Защита интересов Я. ввиду его финансовой несостоятельности осуществлялась на безвозмездной основе. 06.10.2018г. состоялась встреча с Б. и её мамой М. Меня ознакомили с обвинительным актом, обстоятельствами по делу Я. и попросили о моей встрече с Я. и его сестрой, проходящей потерпевшей по уголовному делу, по обвинению Я. В рамках подготовки и осуществления защиты интересов Я. мной была проведена следующая работа: беседы с представителями Я. – Б. и М. , беседа с Я. ( 06.10.2018г., 10.10.2018г., 22.10.2018г., 29.10.2018г.- личные встречи), ознакомление с материалами дела 22.10.2018г….участие в судебном заседании 29.10.2018г……Очередное судебное заседание было назначено на 13.11.2018г., однако по уважительной причине- посещение стоматолога туда явится не могла, о чем заранее 10.11.2018г известила суд, а 11.11.2018г. заведующего-координатора, который поручил выполнение заявки адвокату Т. С участием данного адвоката состоялось судебное заседание 13.11.2018г.как и последующие 21.11.2018г и 26.11.2018г….22 11.2018г совместно с Я. в суде ознакомилась с материалами дела посредством фотосьемки и с согласия Я. и по просьбе М. направила данные материалы Б. посредством «Whats app»… Информация не соответствующая действительности, была высказана в судебном заседании 13.11.2018г с утверждением о якобы заключенном соглашении, целью данного заявления со стороны Я. и М. было затягивание судебного процесса и желание М. понудить меня к участию в судебном заседании….»

К объяснениям адвокатом В. были приложены распечатки скриншотов переписки с Б. , М. , копия справки о движении дела с сайта Б… городского суда.

На заседании квалификационной комиссии была заслушана заявитель М. которая пояснила, что с В. познакомилась около двух лет назад, когда участвовала совместно с ней в уголовном процессе. Сын её подруги Я. был привлечен к уголовной ответственности и она решила помочь ему обратившись к услугам адвоката В. Вместе со своей дочерью Б. они встретились с В. ознакомили с имеющимися документами, организовали встречу с Я. . В. согласилась осуществлять защиту Я. , ознакомилась с материалами дела, сфотографировала их и переслала снимки ей, посредством Whats app» направив их Б. Уплатил ли Я. либо гонорар В. ей не известно, но по предложению В. она для Я. подготовила в суд ходатайство о замене защитника, в котором было указано, что Я. просит заменить защитника Б. на другого защитника- адвоката В. с которой у него заключено соглашение. Текст ходатайства с адвокатом В. был согласован и ею одобрен, 29.10.2018г. В. участвовала в судебном заседании в качестве защитника Я. Следующее заседание было назначено на 13.11.2018г., однако 09.11.2018г. В. без объяснения причин заявила, что защищать Я. больше не будет. Когда она стала выяснять у В. истинные причины отказа, она через социальную сеть в «интернете» стала делать оскорбительные заявления. Как выяснилось, у В. имелись претензии к Б. из-за бывшего сожителя В. С. с которым дочь в настоящее время встречается. Считая, что адвокат не может отказаться от защиты по таким причинам она пыталась вразумить В., но та лишь отвечала оскорблениями. В связи с этим она обратилась с жалобой на адвоката В. в ГУ МЮ РФ по Свердловской области.

Б., опрошенная квалификационной комиссией, объяснения М. подтвердила, дополнив, что принимая защиту Я. В. не знала о её отношениях со С. , а когда это случайно выяснилось отказалась от защиты, писала в социальной сети « В контакте» оскорбительные вещи в адрес её матери и её тоже. Вследствие такого поведения адвоката она обратилась в адвокатскую палату Свердловской области с жалобой на адвоката В.

Квалификационная комиссия считает возможным рассмотреть настоящее дисциплинарное производство при данной явке, поскольку в п.3. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства. В этом случае квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката В.

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры ( в лице начальника ГУ МЮ РФ по Свердловской области ) в отношении адвоката В.

- распечатки скриншотов переписки адвоката В. с Б. и М.

- копию справки о движении дела Я. с сайта Б…. городского суда.

- объяснение адвоката В. в котором она утверждает, что письменного соглашения на ведение дела Я. она не заключала, копии материалов передала третьим лицам с согласия подзащитного, а в процесс не явилась ввиду болезненного состояния.

-копию ордера адвоката В. по делу Я. в котором основанием выдачи указана ст.51 УПК РФ.,

-копию ходатайства Я. от 15.10.2018г. в котором было указано, что Я. просит заменить защитника Б. на другого защитника- адвоката В. с которой у него заключено соглашение.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом В. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и представлении Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Согласно пп. 3 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката представление, внесенное в адвокатскую палату органом государственной власти, уполномоченным в области адвокатуры является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены жалоба гр. М. копии скриншотов переписки адвоката В. с Б., М. , фотокопии материалов дела Я.

Кроме того, квалификационной комиссией получены копия ходатайства Я. о замене адвоката, копия ордера адвоката В.

Адвокат В. представила объяснения, копии скриншотов переписки с М.

При разрешении дисциплинарного производства квалификационная комиссия исходит из следующего.

В соответствии со ст.1 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" «адвокатской деятельностью является квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, физическим и юридическим лицам (далее - доверители) в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию»

Согласно пп.4 п.1 ст.7 ФЗ от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» (далее – Закон) адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта РФ, Федеральной палаты адвокатов РФ, принятые в пределах их компетенции.

З неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.(п. 2 ст.7 Закона)

В соответствии с п.1,2 ст.8 КПЭА при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией РФ, Законом и Кодексом, а также уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи, доверителей, коллег и других лиц.

Анализируя ситуацию, изложенную в представлении квалификационная комиссия считает, что доводы представления в целом обоснованы и нашли свое подтверждение.

Комиссия находит, что адвокат В. приняв на себя защиту Я., допустила разглашение адвокатской тайны, а впоследствии отказалась от защиты под надуманным предлогом.

Адвокат В. утверждает, что защиту Я. осуществляла по назначению, (в порядке ст.ст.50 - 51 УПК РФ), о чем указано в ордере адвоката. Это, по её мнению, не создавало каких-либо обязательств (Поверенный- Доверитель) перед подзащитным. Поэтому узнав о невозможности явки на судебное заседание, назначенное на 13.10.2018г. адвокат сочла возможным оставить принятую на себя защиту Я. Квалификационная комиссия считает такое объяснение неприемлемым, а поведение адвоката – недопустимым.

Из материалов дисциплинарного производства с очевидностью следует, что фактически В. к защите Я. приступила не по назначению суда, а по просьбе обратившихся к ней 05.10.2018г.М. и Б. При этом адвокат В., согласившись на осуществление защиты 10.10.2018г. встретилась с Я., ознакомилась с обвинительным актом, выработала линию защиты. Узнав от Я. , М. и Б. о назначении судебного заседания на 15.10.2018г. с целью вступления в процесс и отвода участвовавшей в деле ещё со стадии предварительного расследования в качестве защитника Я. адвоката Б. согласовала ходатайство Я. в суд о замене защитника. Причем в тексте ходатайства было указано, что Я. просит заменить защитника Б. на другого защитника- адвоката В. с которой у него заключено соглашение. Указанное ходатайство было заявлено подсудимым в судебном заседании 15.10.2018г., удовлетворено судом, а процесс отложен на 29.10.2018г.

22.10.2018г. В. совместно с Я. ознакомилась с материалами дела, сфотографировав их, и отослав фотографии Б. посредством мессенджера «Whats app» .

29.10.2018г. В. участвовала в судебном заседании, предъявив ордер от 29.10.2018г № с указанием основания его выдачи " ст.51 УПК РФ" По утверждению заведующего-координатора по г. Б… в судебное заседание на 29.10.2018г. он направил В. , поскольку в этот день дежурным была адвокат Б.

Квалификационная комиссия критически относится к утверждениям заведующего-координатора. Как указано выше, договоренность об осуществлении защиты Я. именно адвокатом В. состоялась значительно раньше, до 15.10.2018г.. Адвокат дала согласие на осуществление зашиты, ознакомилась совместно с подсудимым с делом, согласовала позицию - т.е. приступила к защите Я. ещё до получения заявки суда заведующим –координатором.

Квалификационная комиссия не дает оценки соответствия действий как адвоката В. так и заведующего-координатора Положению АПСО «О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда», утвержденное решением Совета АПСО от 14 июля 2005 года. ( с изменениями от 26.02.2008г., 27.04.2010г, 24.07.2014г.) поскольку об этом не указано ни в представлении ГУ МЮ РФ по Свердловской области, ни в распоряжении президента, однако отмечает, что как в Положении, так и в документах высших судебных инстанций указывалось, что права выбора адвоката по назначению подзащитный не имеет.

Кроме того, по мнению комиссии, в конечном итоге не имеет значения, осуществляла ли защиту Я. адвокат В. по соглашению либо по назначению.

Как указано в п.8 ст.10 КПЭА : « Обязанности адвоката, установленные действующим законодательством, при оказании им юридической помощи бесплатно в случаях, предусмотренных законодательством, или по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда не отличаются от обязанностей при оказании юридической помощи за гонорар.»

Соответственно, приступив к защите Я. адвокат В. обязана была добросовестно и в полном объеме выполнять обязанности защитника.

В соответствии с п.1 ст.8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю

К числу фундаментальных обязанностей адвоката относится обязанность хранить адвокатскую тайну. « Соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени.» ( п.2 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката).

В п.3 ст.6 КПЭА указано, что адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профессиональную тайну никем, кроме доверителя. Согласие доверителя на прекращение действия адвокатской тайны должно быть выражено в письменной форме в присутствии адвоката в условиях, исключающих воздействие на доверителя со стороны адвоката и третьих лиц. В п.5 этой же статьи указано, что правила сохранения адвокатской тайны распространяются на «все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу».

Как установлено, адвокат В. направила материалы, касающиеся защиты Я. третьим лицам не получив на то письменного согласия подзащитного, что противоречит положениям п.3 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия отмечает, что ссылка автора представления на требования п.1 ст.161 УПК РФ, предусматривающего, что данные предварительного расследования не подлежат разглашению, некорректна. Во-первых, в данной норме речь идет о стадии досудебного производства, а во –вторых, согласно ч. 2 ст. 161 УПК РФ следователь, дознаватель предупреждает участника уголовного процесса о недопустимости разглашения данных предварительного расследования, о чем берется подписка с предупреждением об уголовной ответственности в соответствии со ст. 310 УК РФ. Ничего подобного по данному делу не было. Вместе с тем, как указано выше, скопированные адвокатом материалы дела входят в число документов адвокатского досье и являются предметом адвокатской тайны.

Как указано в пп.6 п.4 ст.6 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты. В соответствии с п. 2 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката: «Адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты, кроме случаев, указанных в законе, и должен выполнять обязанности защитника, включая, при необходимости, подготовку и подачу апелляционной жалобы на приговор суда»

Квалификационная комиссия находит, что данные требования адвокатом В, выполнены не были. Как следует из материалов дисциплинарного производства, в частности объяснений М., Б., скриншотов переписки указанных лиц с адвокатом В. последняя в период с 10.10.2018г по 09.11.2018г. активно осуществляла принятую на себя защиту Я., а затем, на почве личных неприязненных отношений с М. и Б., переписка с которыми приняла оскорбительный характер, от дальнейшей защиты отказалась. Квалификационная комиссия не принимает как оправдывающие утверждения адвоката, что она не смогла защищать Я. из за необходимости побывать на приёме у врача. Истинные причины отказа от защиты, как указано выше, находятся в сфере личных отношений. Однако, из-за этого пострадали законные интересы подзащитного, что недопустимо и противоречит требованиям норм адвокатской этики и законодательства об адвокатуре и адвокатской деятельности.

Вместе с тем квалификационная комиссия считает, что доводы автора обращения о нарушении адвокатом В. требований п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившейся в неявке в судебное заседание без предварительного уведомления о невозможности прибыть в назначенное время, своего подтверждения не нашли. Как следует из объяснений адвоката и материалов дела адвокат В. заранее уведомила о невозможности явки в суд секретаря суда и заведующего - координатора, поэтому в этой части квалификационная комиссия не усматривает в действиях адвоката состава дисциплинарного проступка.

Квалификационная комиссия находит установленным в действиях (бездействии) адвоката В. нарушения норм, предусмотренных п.п 4, п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" - обязывающего адвоката соблюдать нормы Кодекса профессиональной этики адвоката;, пп. 6 п. 4 ст. 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п.2 ст. 13 КПЭА -запрещающих адвокату отказываться от принятой на себя защиты; п.2,3,5 ст.6 КПЭА – запрещающих адвокату разглашать адвокатскую тайну; п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката выразившегося в недобросовестном и неквалифицированном выполнении профессиональных обязанностей, нарушении прав доверителя.

С заключением квалификационной комиссии Совет АПСО согласился, определив адвокату В. мерой дисциплинарного взыскания предупреждение.

Осуществляя профессиональную деятельность адвокат, как квалифицированный юрист обязан оформить взаимоотношения с доверителем в точном соответствии с законом.

Невнесении в кассу адвокатского образования денежных сумм, полученных от доверителя, невыполнение условий соглашения, нарушение прав доверителя, а также нечестное, недобросовестное и неквалифицированное отношение к выполнению профессиональных обязанностей, явились основанием для прекращения статуса адвоката.

Дисциплинарное производство в отношении адвоката Л. возбуждено на основании жалобы К., в которой указано:

« Мною 01.02.2018г. был заключен договор с адвокатом Л. Мною были внесены денежные средства в сумме 200 000 руб. на счет Л. в … Банке. Мне не была выдана на руки квитанция о внесении денежных средств в коллегию, что является недопустимым нарушением финансовой дисциплины. До сегодняшнего дня процессуальных действий по моему уголовному делу Л. не было проведено. Мои интересы не защищались. Встреч Л. избегает. Считаю действия Л. в отношении меня мошенничеством. Прошу лишить Л. статуса адвоката, а внесенные денежные средства вернуть в полном объёме.» В подтверждение своих доводов К. к жалобе приобщил копию договора № «оказания услуг правового характера» заключенных с адвокатом Л. , копию приходного кассового ордера АО « …. -банк» от 07.02.2018г о перечислении со счета К. на счет Л. 150 000 руб. и от 04.06.2018г. о перечислении со счета К. на счет Л. 30 000 руб.

Адвокат Л. представил объяснение, в котором указал: «01.02.2018г. заключил с К. договор… В рамках выполнения договора я скачал на флеш-накопитель видеозапись с места происшествия, выработал совместно с клиентом позицию по защите его прав, ознакомился с материалами проведенной проверки, наладил взаимодействие с дознавателем с целью объективного и всестороннего проведения проверочных действий и установления всех истинных причин и установления всех истинных причин и мотивов происшедшего… Кроме того я представлял интересы К. в бракоразводном процессе… Гонорар по договору был определен в сумме 800 000 руб., однако в общей сложности К. внес мне на счет лишь 200 000 руб.» Считает, что полученный гонорар он отработал в полном объеме, а жалоба К. является необоснованной.

В своем распоряжении о возбуждении дисциплинарного производства президент АПСО указывает: « Из представленных документов видно, что «Договор оказания услуг правового характера» составленный адвокатом не отвечают требованиям ст.25 ФЗ « Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" Л. получив от К. 200 000 руб. на личный счет в «….- банке» не сдал гонорар в кассу адвокатского образования . Не выдавая квитанций как подтверждение внесения гонорара, адвокат Л. грубо нарушил права доверителя, совершил проступок, влекущий в соответствии с ч.1 ст.18 КПЭА применение мер дисциплинарной ответственности.»

Полагая, что в действиях адвоката Л. усматриваются признаки умышленного нарушения требований подп. 1, 4 п.1 ст.7; п.4,6 ст.25 ФЗ « Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"; п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство.

На заседании квалификационной комиссии доверитель К. пояснил, что доводы, изложенные в жалобе он поддерживает. Л. за ведение дела назначил гонорар в сумме 800 000 руб., он в период с февраля 2018г. по июнь 2018г несколькими платежами перевел на счет адвоката Л. в АО « … -банк». 200 000 руб. Каких-либо финансовых документов о получении денег адвокат Л. не выдал. Помимо этого, он уплатил адвокату 60 000 руб. за ведение бракоразводного дела. Эти деньги адвокат получил наличными, без выдачи квитанции и какого-либо оформления договора. Считает, что адвокат вел себя недобросовестно, представления его интересов как потерпевшего вообще не осуществлял, в следственных действиях участия не принимал, однако требовал полностью выплатить оговоренный договором гонорар.

Адвокат Л. на заседание квалификационной комиссии не явился, однако направил дополнительные объяснения в которых указал, что в августе- сентябре 2018г он сообщил К. , что работать с ним не сможет в связи с тем, что тот не производит оплаты. Также адвокат указал, на нарушение К. положений ст.799 и 781 ГК РФ ( возмездного оказания услуг). Каких-либо объяснений о причинах невнесения уже полученного гонорара в кассу коллегии адвокат не предоставил.

Квалификационная комиссия считает возможным рассмотреть настоящее дисциплинарное производство, поскольку в п.3. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства. В этом случае квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

Для принятия решения квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

-распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Л.

- жалобу доверителя К. в отношении адвоката Л. в которой он утверждает, что адвокат Л. недобросовестно отнесся к выполнению профессиональных обязанностей, обещал по делу положительный результат, получив при этом крупный гонорар, но документы о его получении не выдал.

-объяснения адвоката Л. в которых он утверждает, что норм профессиональной этики не нарушал.

- копию «Договора оказания услуг правового характера» от 01.02.2018г. между адвокатом Л. ( удостоверение № выданное ГУ МЮ по Свердловской области 26.04.2010г.) «Исполнителем» (как указано в тексте договора) и К. «Заказчиком» ( по тексту договора) При этом в п.1 договора ( Предмет договора) указано: «Заказчик поручает» поручает, а «Исполнитель» принимает на себя обязательства по оказанию услуг консультационно - правового характера, полный перечень которых Стороны согласуют в Заявке ( Приложение№1) которые заполняются Заказчиком при каждом обращении к исполнителю ( далее услуги). В тесте договора нет каких-либо ссылок на ФЗ « Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", либо нормы Гражданского кодекса РФ.

В Приложении №1 вышеуказанного договора именуемом «Заявка на оказание юридических услуг» указано - Вид юридической услуги : «Оказание адвокатской помощи в защите потерпевшего К., написание заявления, ходатайств и иных необходимых процессуальных документов, необходимых для возбуждения уголовного дела в отношении виновных лиц, представление интересов потерпевшего на стадии предварительного следствия и на стадии судебного производства.» В графе – Стоимость и порядок оплаты указано : « Стоимость услуг по настоящему договору составляет 800 000 руб. Оплата производится путем безналичного перечисления денежных средств по реквизитам, указанным в договоре. В тексте договора указаны банковские реквизиты, где получателем указан Л. и наименование платежа: «Для зачисления средств на счет Л. »

- копию приходного кассового ордера АО « …-банк» от 07.02.2018г о перечислении со счета К. на счет Л. 150 000 руб.

- копию приходного кассового ордера АО « …-банк» от 04.06.2018г. о перечислении со счета К. на счет Л. . 30 000 руб.

- справку от председателя президиума НКО ….. Б. от 12.02.2019г. в которой указано, что: « денежные средства, уплата которых предусмотрена договором, пока в кассу коллегии «…..» не поступали, и ,соответственно, квитанция об оплате пока не выдана. Отсутствие действий по уголовному делу, на которое ссылается К. , объясняется отсутствием самого возбужденного уголовного дела»

- копию уведомления от дознавателя ОД ОП № … УМВД по г. Екатеринбургу потерпевшему К. в котором указано, что « в материалах уголовного дела в качестве представителя потерпевшего адвокат Л..о не участвовал.»

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта нарушения адвокатом Л. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и жалобе доверителя.

Доводы К. подтверждаются его личными объяснениями на заседании квалификационной комиссии, копиями «договора», копиями финансовых документов о перечислении денег на личный счет адвоката Л. , копией уведомления от дознавателя ОД ОП № УМВД по г. Екатеринбургу.

Адвокатом Л. в качестве доказательств, опровергающих доводы жалобы предоставлены письменные объяснения, в которых адвокат не указывает причин, почему полученный от доверителя гонорар не внесен в кассу адвокатского образования, однако утверждает, что претензии к качеству его работы необоснованны, а полученный гонорар им отработан полностью. Также адвокат утверждает, что действия К. не соответствуют положениям ст.799 и 781 ГК РФ.

Анализируя имеющиеся доказательства квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат Л. заключив соглашение на представительство интересов К. в уголовном судопроизводстве не проявил квалифицированности и добросовестности при заключении соглашения, оформив его формально и не в соответствии с требованиями Федерального закона. Не соблюдая прав доверителя на информированность о существенных условиях соглашения, допустил нарушение финансовой дисциплины связанное с невнесением полученного гонорара в кассу адвокатского образования и невручения доверителю соответствующих финансовых документов, уклонившись от надлежащего выполнения соглашения, полученный гонорар присвоил.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката).

В соответствии с п.2 ст.8 КПЭА адвокат должен уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи….,придерживаться манеры поведения…соответствующих деловому общению

В соответствии с п.3 ст.9 Кодекса профессиональной деятельности адвоката: « Адвокат не вправе вне рамок адвокатской деятельности оказывать юридические услуги (правовую помощь), за исключением деятельности по урегулированию споров, в том числе в качестве медиатора, третейского судьи, участия в благотворительных проектах других институтов гражданского общества, предусматривающих оказание юридической помощи на безвозмездной основе, а также иной деятельности в случаях, предусмотренных законодательством.»

Осуществляя профессиональную деятельность адвокат, как квалифицированный юрист обязан оформить взаимоотношения с клиентом ( доверителем) в точном соответствии с законом. Это выражается в заключении особого вида договора, именуемого «Соглашение об оказании юридической помощи»

Как указано в 1 и 2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

В соответствии с п. 4 ст. 25 вышеуказанного Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» Существенными условиями соглашения являются:

1) указание на адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения в качестве поверенного (поверенных), а также на его (их) принадлежность к адвокатскому образованию и адвокатской палате;

2) предмет поручения;

3) условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь;

4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения;

5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

Заключение соглашения в письменной форме позволяют определить взаимные права и обязанности адвоката и доверителя в связи с выполнением конкретного поручения. Квалификационная комиссия находит, что адвокат может рассчитывать на доверие клиента только в случае профессионального отношения, как к выполнению поручения доверителя, так и к оформлению своих отношений с ним.

Вместе с тем, как видно из представленных документов адвокат Л. . вышеуказанными требованиями закона пренебрег. Вместо «Соглашения об оказании юридической помощи» адвокат при оформлении взаимоотношений с К. составил невнятный документ озаглавленный как « Договор оказания услуг правового характера». При этом в «договоре» адвокат не ссылается не только на ФЗ " Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", но и положения гражданского права.

В своих объяснениях адвокат, считая, что доверитель не выполнил условия договора указывает на ст.ст. 799 и 781 ГК РФ, которые регулируют отношения по договору возмездного оказания услуг. Ссылка на данные нормы некорректна.

Во-первых, сам адвокат при составлении «договора» на нормы гражданского кодекса не сослался,

Во-вторых, еще 20 декабря 2004 в Федеральный закон "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" были внесены изменения в соответствии с которыми "абзацы второй - третий (ч. 2 ст. 25 Закона) утратили силу". Иными словами, из п. 2 ст. 25 Закона N 63-ФЗ убрали упоминание договора возмездного оказания услуг и договора поручения.

В-третьих, если адвокат умышленно, а не по незнанию составил договор с К. как договор возмездного оказания услуг, то соответственно целью Л. было уклонение от выполнения обязанностей адвоката по соблюдению финансовой дисциплины, норм законодательства об адвокатской деятельности и профессиональной этики адвоката.

Кодекс профессиональной этики адвоката прямо указывает на то, что адвокат вправе оказывать юридические услуги вне рамок адвокатской деятельности - лишь в определенных случаях и при определенных условиях. ( как указано выше п.3 ст.9 КПЭА)

Квалификационная комиссия считает, что, позиционируя себя как адвокат, Л. обязан был составить договор в полном соответствии с нормами ст. 25 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"

Из вышесказанного следует, что добросовестное исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только исполнение предмета соглашения об оказании юридической помощи, но и надлежащее оформление договорных отношений с доверителем. В связи с этим дисциплинарным нарушением адвоката является неправильное заключение соглашения с доверителем на оказание юридической помощи.

Отсутствие в письменном договоре внятно изложенных существенных условий породило неопределенность во взаимоотношениях адвоката и доверителя, справедливые и обоснованные претензии К. к адвокату Л.

Как указано выше, полученный гонорар не был внесен в кассу адвокатского образования, что противоречит п.6 ст.25 вышеуказанного закона, где указано: «Вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, и (или) компенсация адвокату расходов, связанных с исполнением поручения, подлежат обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением».

В рассматриваемом деле комиссия установила, что адвокатом Л. без оформления каких-либо финансовых документов помимо наличных денег были получены от заявителя на банковский счет денежные средства несколькими платежами на общую сумму 200 000 руб. Эти деньги адвокат присвоил. Честным, разумным и добросовестным такое поведение адвоката назвать нельзя.

Квалификационная комиссия отмечает, что как доверитель, так и адвокат указывают, что Л. представлял интересы К. в бракоразводном процессе. При этом какого-либо соглашения не оформлялось, а, по утверждению доверителя, гонорар он уплатил адвокату без оформления каких-либо финансовых документов. На взгляд комиссии это лишний раз свидетельствует о недобросовестности и неквалифицированности адвоката.

Квалификационная комиссия не является органом, определяющим наличие либо отсутствие у адвоката налогового нарушения, однако считает необходимым отметить, что именно обязательность внесения гонорара в кассу адвокатского образования является необходимым условием выполнения адвокатским образованием ( в данном случае коллегии адвокатов) обязанности налогового агента.

Доводы адвоката Л. в которых он указывает, что не допустил нарушения, поскольку доверитель не оплатил полностью обусловленную договором сумму гонорара, а также выполнением адвокатом работы, вне рамок договора (представительство интересов К. в бракоразводном процессе.) квалификационная комиссия по вышеуказанным причинам находит неприемлемыми.

Квалификационная комиссия находит установленным в действиях (бездействии) адвоката Л. нарушения норм, предусмотренных п. 1, п. 4 ст. 7, пп. 4, 6 ст. 25 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката выразившегося неправильном заключении соглашения и невнесении в кассу денежных сумм, полученных им от доверителя, в невыполнении условий соглашения, нечестном, недобросовестном и неквалифицированном выполнении профессиональных обязанностей, нарушении прав доверителя.

Поскольку адвокат Л. нарушил вышеуказанные требования норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Решением Совета АПСО с учётом, что адвокат Л. допустил грубое нарушение профессиональных обязанностей, финансовой дисциплины и прав доверителя, не совместимое со статусом адвоката статус адвоката был прекращен.

Срок для допуска к квалификационному экзамену на приобретение статуса адвоката, по истечению которого Л. может быть допущен к сдаче экзамена, установлен в два года.

В соответствии с п.1 ст.23 КПЭА разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется на основе принципов состязательности и равенства участников дисциплинарного производства.

Доводы обращения суда, послужившего поводом для возбуждения дисциплинарного производства, квалификационная комиссия сочла бездоказательными ввиду непредставления в квалификационную комиссию материалов, обосновывающих дисциплинарное обвинение.

В распоряжении президента АПСО указано, что поводом для дисциплинарного производства послужило обращение суда в форме частного постановления.

12.02.2019г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступило частное постановление судьи…. районного суда г. Екатеринбурга от 28.01.2019г. в отношении адвоката А. , осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании «…. коллегия адвокатов Свердловской области».

В обращении указано.

Защиту подсудимой Ж. в ….районном суде г.Екатеринбурга осуществляет адвокат А.

25.12.2018г. все участники судебного разбирательства, в том числе защитник А., уведомлены о графике рассмотрения уголовного дела в период с 10.01.2019г. по 07.03.2019г., в том числе о судебном заседании, назначенном на 28.01.2019г. в 10 час. 30 мин.

28.01.2019г. адвокат А. в судебное заседание не явился, причин уважительности неявки суду не сообщил.

Из рапорта судебного пристава по ОУПДС …. районного отдела г.Екатеринбурга УФССП России по Свердловской области следует, что 28.01.2019 в 10 час. 15мин. адвокат А. прибыл в здание суда, на просьбу предъявить к осмотру ручную кладь ответил отказом, после чего покинул здание суда.

В связи с неявкой, в том числе адвоката А., судебное разбирательство по уголовному делу было отложено.

Своими действиями адвокат А. грубо нарушает обязанности, предусмотренные нормами УПК РФ (ст.ст.6.1 51, 248, регламентирующими разумность сроков уголовного судопроизводства и обязательность участия защитника), а также ФЗ от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», в т.ч. п.п.1,4 ч.1 ст.7, обязывающие адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката.

Такое поведение адвоката расценивается как демонстративное проявление неуважения к суду, участникам уголовного судопроизводства, препятствующее осуществлению правосудия, подрывающее доверие к адвокатскому сообществу и к судебной власти Российской Федерации в в целом.

Признавая подобное поведение недопустимым, судья считает необходимым обратить внимание соответствующих должностных лиц на данный факт с целью недопущения подобного в дальнейшем»

Считая обращение суда допустимым поводом президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство по признакам нарушения адвокатом положений пп.1,4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»

Адвокат А. представил письменные объяснения в которых указал, что с частным постановлением суда он не согласен, обжаловал его в Свердловский областной суд. Далее адвокат поясняет: «Относительно разумности сроков уголовного судопроизводства по уголовному делу № следует отметить отдельно то, что данное уголовное дело в суде по существу начало рассматриваться по истечению 10 лет с момента его возбуждения, когда истекли сроки давности привлечения обвиняемых (подсудимых) к уголовной ответственности. До настоящего времени, по истечению 7 месяцев с момента начала судебных слушаний, по уголовному делу не оглашено обвинительное заключение и перспективы оглашения его носят призрачный характер. О какой разумности сроков уголовного судопроизводства может идти речь? На протяжении всего периода расследования уголовного дела № и рассмотрения его судом, мною не допущено ни одного случая опоздания либо неявки к месту проведения следственных действий и судебных слушаний. В деле я участвую со 2 февраля 2012 года, т.е. более семи лет…

« …Выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, я не согласен с выводами судьи Х. о том, что моё поведение можно расценивать как демонстративное проявление неуважения к суду, участникам уголовного судопроизводства, препятствующее отправлению правосудия, подрывающее доверие к адвокатскому сообществу и к судебной власти Российской Федерации в целом. Я по объективным причинам не имел возможности к совершению таких действий, поскольку не был даже в зале суда. Установление юридического факта в том, что «адвокат А. грубо нарушил обязанности …, предусмотренные Федеральным законом от 31.05.2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (в том числе п.п. 1,4 ч.1 ст.7, обязывающего адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката)», (дословно по тексту частного постановления), находится вне компетенции судьи Х.

Явившись на заседание квалификационной комиссии письменные объяснения подтвердил. Адвокат также пояснил, что судье было доподлинно известно о сложившейся ситуации, на следующий день 29.01.2019г. он прибыл в суд, без всяких вопросов и какого-либо досмотра прошел в зал судебного заседания. В ходе процесса объяснил суду причину отсутствия, при этом судья ему не сообщила о вынесении частного постановления. Лишь впоследствии после уведомления из АПСО узнал о вынесении в его адрес частного постановления, которое обжаловал. 28.01.2019г рассмотрение дела было отложено в том числе по причине неявки одной из подсудимых.

Судья…. районного суда г. Екатеринбурга Х. на заседание квалификационной комиссии не явилась.

Квалификационная комиссия считает возможным рассмотреть настоящее дисциплинарное производство, поскольку в п.3. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства. В этом случае квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката А.

- обращение ( частное постановление) судьи …… районного суда г. Екатеринбурга Х. от 28.01.2019г. в отношении адвоката А.

- частную жалобу адвоката А.

Обсудив доводы сторон, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о недоказанности факта нарушения адвокатом А. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, а также норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в обращении суда и распоряжении президента АПСО .

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Согласно пп. 4 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката обращение суда (судьи), рассматривающего дело, представителем (защитником) по которому выступает адвокат, в адрес адвокатской палаты является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Судьей Х. кроме частного постановления никаких доказательств не представлено.

В частности, нет протокола судебного заседания, где должны быть изложены пояснения подсудимой Ж. и адвоката А., из содержания которых можно было бы установить обстоятельства отложения процесса, нет рапорта судебного пристава, запретившего доступ адвоката в зал судебного заседания т.е. документов, на которых суд основывает свои обвинения в адрес адвоката.

Адвокат А. в опровержение доводов частного постановления представил копию жалобы, письменные и устные объяснения, в которых утверждает, что прибыл вовремя в судебный процесс, однако был вынужден покинуть здание суда по требованию судебного пристава. Судья вынесла постановление, даже не поинтересовавшись причинами недопуска его приставами в процесс. Считает, что поведение приставов обусловлено его жалобой на плохую организацию работы ….районного суда г. Екатеринбурга. Истиной причиной отложения дела явилась неявка подсудимой С..

Деятельность дисциплинарных органов адвокатских палат субъектов Российской Федерации по своей природе является правоприменительной, основанной на предписаниях Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".

При рассмотрении дисциплинарного производства, носящего публично-правовой характер, квалификационная комиссия исходит из презумпции добросовестности адвоката, обязанность опровержения которой возложена на заявителя (участника дисциплинарного производства, требующего привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности), который должен доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как на основания своих требований. Все сомнения в виновности адвоката, которые не могут быть устранены в порядке, установленном законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, толкуются в его пользу.

С учетом изложенного, квалификационная комиссия признает, что доказательств, опровергающих письменные объяснения адвоката А. другим участником дисциплинарного производства не представлено. Квалификационная комиссия соглашается с доводами адвоката, что выводы суда о нарушении адвокатом требований ст.ст. 6.1 51, 248 УПК РФ, регламентирующими разумность сроков уголовного судопроизводства и обязательность участия защитника), а также п.п.1,4 ч.1 ст.7 ФЗ от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», надуманны и своего подтверждения не нашли.

Поэтому квалификационная комиссия не усматривает в действиях адвоката нарушения законодательства об адвокатуре и адвокатской деятельности и требований норм профессиональной этики адвоката и выносит заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства.

Совет адвокатской палаты с данным заключением комиссии согласился и дисциплинарное производство в отношении адвоката А. прекратил.

Действия адвоката по направлению адвокатского запроса без учла требований Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики адвоката о соблюдении адвокатской тайны, признаны дисциплинарным проступком.

В соответствии с п.1 ст.8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю

Правила сохранения адвокатской тайны распространяются на «все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу».( п.5 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката

«Адвокат строит свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав.»( п.1 ст.15 КПЭА)

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления вице-президента АПСО по материалам проведенной проверки.

Из представления вице-президента АПСО следует, что в адрес президента Адвокатской палаты Свердловской области поступило обращение адвоката Г. в отношении действий адвоката Ф. Оба адвоката осуществляют профессиональную деятельность в одном адвокатском образовании

В обращении адвокат Г. сообщает, что 01.02.2019г. к ней, посредством электронного сообщения, датированного 28.01.2019г., обратилась адвокат Ф. с адвокатским запросом в котором указала следующее: «Со мной заключено соглашение на защиту интересов осужденного С. по делу №

В соответствии с п.1 ст.6.1 ФЗ от 31 мая 2002г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и в целях оказания квалифицированной юридической помощи прошу предоставить заверенные Вами копии ходатайства следователю о проведении следственного эксперимента и постановление об удовлетворении данного ходатайства по данному уголовному делу, которые исходя из смысла Протокола судебного заседания от 05.04.2018г., находятся у Вас.

…Обращаю внимание, что неправомерный отказ в предоставлении гражданину и (или) организации информации, предоставление которой предусмотрено федеральными законами, несвоевременное ее предоставление либо предоставление заведомо недостоверной информации влечет наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от одной тысячи до трех тысяч рублей (с.5.39 КоАП РФ)».

Объясняя сложившуюся ситуацию адвокат Г. в обращении к президенту АПСО указывает, что: «.. в производстве … городского суда находилось уголовное дело по обвинению К., С. и других в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч.3 ст.163 УК РФ. Мной осуществлялась защита подсудимого К.. По результатам рассмотрения уголовного дела постановлен обвинительный приговор. На оглашение данного приговора суда не явился подсудимый С., с которым якобы заключено соглашение адвокатом Ф. В настоящее время С. находится в Федеральном розыске, скрылся 10.05.2018 года в момент оглашения приговора … городским судом.

По результатам рассмотрения уголовного дела мой Доверитель –К. не освобождал меня от хранения адвокатской тайны, и разрешения на ее разглашение не давал.

двокат Ф. в неукоснительной форме требует от меня документы, содержащие адвокатскую тайну, предупреждает меня об административной ответственности по ст. 5.39 КоАП РФ за непредставление ей указанных сведений.

Особую же тревогу и озабоченность вызывают те обстоятельства, что подобные проявления нигилистического отношения к действующему законодательству в части недопустимости получения от адвоката документов, являющихся носителями адвокатской тайны были продемонстрированы со стороны адвоката Ф., в связи с чем я вынуждена обратиться к Вам.»

Советом АПСО 26.02.2019г. обращение адвоката Г. было рассмотрено с вызовом на заседание обоих адвокатов. На заседании Совета АПСО адвокат Ф. настаивала на правомерности сделанного ею запроса. Поскольку занятая адвокатом позиция во внутрикорпоративном взаимоотношении коллег противоречит традициям в адвокатуре и нормам адвокатской этики, Советом АПСО принято решение о направлении материалов президенту АПСО для возбуждения дисциплинарного производства. Проведенной вице-президентом АПСО проверкой доводы обращения адвоката Г. признаны обоснованными, и вице-президент АПСО вынес представление о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ф.

В представлении вице-президент АПСО указывает:

«В соответствии с п.5 ст.6 КПЭА запрашиваемые документы относятся к адвокатской тайне, и адвокат не вправе требовать от другого адвоката нарушения этого правила, сопровождая это требование угрозами привлечения к административной ответственности.

В соответствии с п.2 ст.8 КПЭА адвокат обязан уважать права коллег, а в соответствии с п.1 ст.8 КПЭА – оказывать юридическую помощь квалифицированно.

Сам факт появления такого запроса свидетельствует о низкой квалификации адвоката Ф., не позволяющей ей правильно оценить складывающуюся ситуацию и избрать адекватный метод достижения цели.»

Соглашаясь с доводами вице-президента АПСО президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство по признакам нарушения адвокатом Ф. положений подп. 4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1,2 ст.8 ; п.1 ст.15 КПЭА.

Будучи надлежащим образом уведомлённой о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии адвокат Ф. явилась на заседание квалификационной комиссии, представив письменные объяснения, а также документы из адвокатского досье: копию адвокатского запроса в адрес адвоката Г., копию соглашения от 18.12.2018г. на защиту С. в кассационной и надзорной инстанциях, копию ордера от 08.02.2019г., копию своего ходатайства в …. городской суд об ознакомлении с материалами дела № , копию протокола судебного заседания от 05.04.2018г. по вышеуказанному делу. Данные документы квалификационной комиссией приобщены к материалам дисциплинарного производства.

Адвокат Ф. свои письменные объяснения подтвердила и пояснила, что, по её мнению, документы, находящиеся у адвоката Г. имеют важное значение для осуществления защиты по делу С. и других, поэтому её запрос правомерен, а состав дисциплинарного проступка в её действиях отсутствует.

Вице-президент АПСО на заседание квалификационной комиссии не явился.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ф.

- представление вице-президента АПСО в отношении адвоката Ф.

- копию адвокатского запроса Ф. от 29.01.2019г. адвокату Г.

- обращение адвоката Г. в адрес президента АПСО в котором она утверждает, что адвокат Ф. в ультимативной форме требовала от неё сведения, составляющие предмет адвокатской тайны.

- копию соглашения от 18.12.2018г. на защиту С. в кассационной и надзорной инстанциях

- копию ордера адвоката Ф. от 08.02.2019г.,

- копию ходатайства адвоката Ф. от 11.02.2019г. в … городской суд об ознакомлении с материалами дела № На ходатайстве имеется штамп суда о получении данного ходатайства судом 12.02.2019г.

- копию протокола судебного заседания от 05.04.2018г. по уголовному делу № .

- выписку из протокола №2 заседания Совета АПСО от 26.02.2019г. о направлении обращения адвоката Г. президенту АПСО для возбуждения дисциплинарного производства.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Ф. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и представлении вице-президента АПСО

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Согласно пп. 2 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката представление, внесенное в адвокатскую палату вице-президентом адвокатской палаты либо лицом, его замещающим является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены обращение адвоката Г. ., копию адвокатского запроса адвоката Ф. ., выписку протокола №2 заседания Совета АПСО от 26.02.2019г.

Адвокат Ф. представила письменные и устные объяснения, документы из адвокатского досье.

При разрешении дисциплинарного производства квалификационная комиссия исходит из следующего.

Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, а также основания и порядок привлечения адвоката к ответственности.

За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.(п. 2 ст.7 Закона)

Осуществляя профессиональную деятельность адвокат вправе ( пп.1 п.3 ст.6 Закона) собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, в том числе запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и иных организаций в порядке, предусмотренном статьей 6.1 настоящего Федерального закона. Эти органы и организации в установленном порядке обязаны выдать адвокату запрошенные им документы или их копии;

В ст.6.1 Закона указано: Адвокат вправе направлять в органы государственной власти, органы местного самоуправления, общественные объединения и иные организации в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, официальное обращение по входящим в компетенцию указанных органов и организаций вопросам о предоставлении справок, характеристик и иных документов, необходимых для оказания квалифицированной юридической помощи (далее - адвокатский запрос).

В соответствии с п.4 данной статьи в предоставлении адвокату запрошенных сведений может быть отказано в случае, если: (пп.3) - запрошенные сведения отнесены законом к информации с ограниченным доступом.

Квалификационная комиссия считает, что к виду такой информации относится и адвокатская тайна.

Анализируя ситуацию, сложившуюся между адвокатом Ф. и адвокатом Г. в связи с направлением адвокатского запроса квалификационная комиссия находит, что адвокат Ф. реализуя свои права адвоката не учла требования Закона и Кодекса профессиональной этики адвоката о соблюдении адвокатской тайны.. Ф. потребовала от адвоката Г. выдать документы, связанные с защитой К. Вместе с тем, как указано выше на данные документы в силу п.1 ст.8 Закона и п.5 ст.6 КПЭА распространяются правила сохранения адвокатской тайны.

Обязанность адвоката хранить адвокатскую тайну является основополагающей в адвокатской деятельности « Соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени.» ( п.2 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката).

Игнорирование адвокатом Ф. вышеуказанных требований профессионального законодательства и направление такого запроса адвокату Г. свидетельствует о низкой квалификации адвоката не позволяющей ей правильно оценить складывающуюся ситуацию и избрать адекватный метод достижения цели.

Оценивая ситуацию, изложенную в представлении вице - президента АПСО квалификационная комиссия считает, что доводы представления полностью обоснованы и нашли свое подтверждение.

Адвокат Ф. не только неправильно истолковала положения Закона касающиеся адвокатского запроса. ( другой адвокат, либо частное лицо не является адресатом запроса), но и проявила полное неуважение к своей коллеге по профессии, сопроводив незаконные требования угрозами привлечения к административной ответственности. Как указано выше такой стиль поведения противоречит п.2 ст.8 КПЭА, а также положениям п.1 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката, в котором указано: «Адвокат строит свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав.»

Доводы адвоката Ф., что получить иным способом документы, находящиеся у адвоката Г. она не могла можно объяснить лишь малоопытностью адвоката, которая занимается адвокатской практикой менее года.

Квалификационная комиссия находит установленным в действиях (бездействии) адвоката Ф. нарушения норм, предусмотренных п.п 4, п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" - обязывающего адвоката соблюдать нормы Кодекса профессиональной этики адвоката; п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката обязывающего адвоката «разумно, добросовестно, квалифицированно выполнять свои обязанности»; п. 2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката, предусматривающего, что «адвокат обязан уважать права коллег и других лиц, придерживаться манеры поведения, соответствующих деловому общению; п. 1 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката содержащим указание, что «Адвокат строит свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав».

Поскольку адвокат Ф. нарушила вышеуказанные требования норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка.

Совет адвокатской палаты с заключением квалификационной комиссии согласился, однако ввиду примирения адвокатов Г. и Ф. дисциплинарное производство на основании пп.4 п.1 ст.25 КПЭА прекратил.

Новости

В список

Новости

Обзор дисциплинарной практики Адвокатской палаты Свердловской области за 2019 год

Часть I